...Вы спрашиваете у меня, помню ли я запахи Родины.

Я помню их все до одного.

Это запах полыни, растёртой в ладонях жарким летним днём.

Это запах лепестков чайной розы в висящем над костром чайнике.

Это запах тонко нарезанного сала, лежащего на ломте свежего хлеба, принесенного из станичной пекарни.

Это сладковатый дух, идущий от берёзовых поленьев, горящих утром в печках казаков из Станицы Луганской.

Это запах умопомрачительного борща, сваренного бабушкой Лизой.

Это запах воды Северского Донца и крепкий рыбный запах от сетей, сложенных в долблёнке сторожа той самой сине-дощатой турбазы, где однажды летом я полюбил свою Нинку.

Это запах городской пыли, прибитой случайным летним дождиком, это запах нагретых за день стволов вишнёвых деревьев в маленьком садике под окнами моего дома.

Это запах рогожи в самом страшном месте нашего двора – в подвале дома, никогда не освещавшегося и всегда сырого, в который дети ходили «на спор» - кто окажется самым смелым - и, пройдя почти тридцать метров в полной темноте, принесёт в доказательство своего бесстрашия лоскут от сваленных в его конце рогож.

...Конечно, запахи родины никогда не забудутся. Мне иногда кажется, что только на чужбине можно по-настоящему понять, кем ты был для своей Родины и чем она была для тебя самого.

Для меня она – это не та официальная и далеко не всегда справедливая страна, которой ты должен быть «обязан по гроб жизни».

Сегодня я свободен и никому ничего не должен – все свои долги я уже раздал.

Я начал их раздавать давно и раздавал всю свою жизнь: сначала родителям до самой их кончины, потом – «партии и народу», - пока партия не приказала "долго жить", друзьям-товарищам, любимым и не очень любимым женщинам, а когда вдруг оказалось, что я со своим чувством долга стал выпадать из обоймы быстро меняющегося мира, понял – я перестал быть нужным своей Родине.

Вы замечаете из окна своей быстро мчащейся по Москве машины, сколько таких же, как и я, ставших вдруг не нужными, тихо семенит по её улицам? Сколько вдруг появилось бледных стариков и старух, незаметно проходящих мимо вашей новой жизни? Вы никогда не интересовались, отчего вдруг стали, как грибы после дождя, расти новые кладбища на окраинах городов?

...Служить нынешним её хозяевам я не хочу и не буду. И детям своим закажу.

Слишком мы с ней разные.

И, как оказалось, у нас с ней разные понятия о том, что такое Родина.

Так что у меня осталась не "Родина", а "родина" с маленькой буквы – это то место, где я родился и запах которого помню и никогда не забуду.

Так что для меня это слово, будь оно написано хоть как, всё одно означает "родительский дом".

...Вы наверное уже читали в моих последних стихах своеобразное признание в любви к родине: я этим произведением подвёл черту в споре с самим собой:

 

 

Прощайте.