Памяти Михаила Евдокимова…

 

СОВСЕМ НЕ ПРО БАНЮ

(почти быль)

У нас со старшим братаном в субботу – банный день. Мы топим баню по очереди. Наши дома стоят по одну сторону улицы бок о бок. У нас одна баня на два дома - зачем две бани, если всё рядом. Построили одну на краю наших огородов, но зато всё вдвойне – два входа, два предбанника, две парилки, две мойки, вот печь одна посерёдке бани, но зато большая и с двумя топками с каждой стороны. Удобно семьями мыться … мужчины в одной половине, женщины в другой. Мы паримся пожарче, да и пьём после бани пиво или ещё чего, а женщины квас да чай.

У-д-о-бно!

Чаще всего и ходим-то мы друг к дружке огородами. На улицу выходить – одеваться нужно, а по огороду можно и в подштаниках сбегать или в одной рубахе – всё одно с улицы не видно. Заборы у нас высокие – голышом бегать можно. А самое главное, что наши жёны не видят. Из окон дома огород не видать. Вышел будто бы баню проверить как топиться, а там уже братан ждёт, тоже спешит дров подбросить. Чарку - другую подбросили в себя, конечно, и по домам. У-д-о-б-н-о!

И самое главное незаметно.

Ну, конечно, если этак раз пять, а то десять до обеда сбегаем туда-сюда, то заметно, да и то тогда, когда жёны начнут искать, если мы вдруг что-то долго дрова подбрасываем. А так не зам-е-тно!

Отвлёкся! Не про баню разговор. Про неё уж много говорено!

Ну, так вот. Приехал к нам погостить третий брат, младшенький, из ближайшего зарубежья – из Украины. С жинкой приехал – хохлушкой своей. Он туда попал по распределению из института ещё в прошлом веке, поженился, да так и остался. А в родные пенаты приехал в аккурат к субботе.

Мужики в бане как всегда на своей половине, а женщины пораньше закончили процедуры и удалились в мой дом - пироги да пельмени стряпать к праздничному ужину. Мы попарились несколько раз, пивка попили. Оказалось мало – не рассчитали на троих, хотя младший брат пиво не пил, а только квас. Правда и был-то всего один ящик без двух-трёх бутылок. Мы из него только вчера начали, когда предыдущий ящик закончился. Надо бы сгонять в магазин.

А магазин у нас в конце деревни на другой улице. Смотрим на часы – время к закрытию, пешком не успеть. Старшой и предлагает младшему брату:

- У меня перед домом машина стоит, ты трезвый, вот тебе ключи, деньги лежат под чехлом на сиденье водителя, заначка от жены, магазин знаешь где, давай действуй! Только надо тихо уехать от дома, а то жена услышит!

- Да, я на машине учился ездить только в институте! – отвечает младший,- сколько лет прошло, да и прав у меня с собой нет.

- Кому нужны твои права, участковый наш сидит у себя дома совсем в другой стороне от магазина. Тебе и проехать-то только две улицы по кругу. Забыл, как на мотоциклетке в детстве катал по всей деревне? Не боись, ты у нас инженер, сообразишь, это же не ралли по Сахаре!

- А чего тогда сам не съездишь?

- Мне продавщица не продаст, у них с моей жёнкой договорённость – мне, когда я выпивши, даже хлеба не продавать. Как будто я хожу выпивший за хлебом!

- А ты почему не съездишь, - обращается младшенький ко мне?

- Я вообще никогда не сидел за рулём, - отвечаю, - водить могу только технику на конной тяге. Давай быстрее, а то поздно будет, сегодня суббота, магазин на два часа раньше закрывается.

- Приедешь, мотор заглуши пораньше, чтоб жена не услышала, Машину поставь на то же место, а ключи повесь тихонько на гвоздик на крыльце, будто бы я их оставил дома. А то ведь наших жёнок не проведёшь – быстро всё разнюхают.

Младший брат покряхтел, но, согласившись с нашими доводами, оделся и ушёл. Слышим машина уехала… «Авторалли баня-магазин» закончилось как раз вовремя. Только наш брат успел закрыть за собой дверь, как постучалась одна из жёнушек и поинтересовалась - скоро ли мы намоемся? Мы дружно ответили, что скоро!

Брат начал доставать содержимое сумки:

- Я пиво не пью, да его уже и не было, - и он выставил три бутылки коньяка.

Мы с братом дружно одобрили решение нашего гонца.

Приговорив разом первую бутылку, мы обсудили братаново «ралли по деревне» и опять выпили за его удачное окончание. Третья бутылка тоже не долго простояла…

После бани мы пошли в дом к старшему, а наши жёнушки уже накрыли стол. Поднявшись на крыльцо, старшой первым делом посмотрел на гвоздь. Ключей от машины там не было.

- Забрала, да поздно! – хихикнул он, намекая на жену. Мы тоже улыбнулись и дружно вошли в дом.

Жёны заканчивали суету над столом. От обилия салатниц, тарелок с разной-разностью скатерти не было видно, а посередине стоит большущая бутыль и рядышком вторая, чуть поменьше – первач из Украины. Тяжёлая, литров пять не меньше. И как они такую довезли за тысячи вёрст и не разбили?

Поздравив нас с лёгким паром, жёнушки пригласили нас за стол. Моя смотрит на нас подозрительно и говорит: «Что-то у вас рожи слишком красные! Не уж-то чего-то лишнего перехватили? Где только достали?». Я посмотрел на братьёв. Действительно красные, моя значит такая же: «Ну так всё же братья - одна кровь!» - отвечаю. А жена поддакивает ехидно: «Кровь-то одна, да видно бутылка не одна!». Я спорить не стал и за большую бутыль.

Разлил я по стаканам братьям, старшой из маленькой женщинам наливает в рюмочки. Чокнулись за встречу. Я свой стакан залпом опрокинул и замер. Горло перехватило так, что прослезился. А младший смотрит на меня и улыбается:

- Что, хороша?

- Не то слово! – отвечаю,- ключница не иначе делала!

- Шо це за ключница, - ответила задиристо хохлушка, - сама гнала, сама на перце настаивала.

Её заграничный говорок так прозвучал неожиданно, что мы покатились от смеха, я даже закусить забыл. Посмеялись, выпили ещё. Принесли пельмени, выпили под них. Тост за тостом, а половину бутыли мы осушили. Мы с младшим захорошели, стало нас покачивать, старшой ещё ничего – держится как топорик в пеньке. Закусывает старшой и, как бы между прочим, спрашивает жинку про ключи, а она подражая хохлушке отвечает:

- Шо це за ключи? Ничёго нема!

- Как нема, от машины ключи висели на гвоздике!

- Да, не видела я твоих ключей, сам, наверно, перед баней куда-нибудь выложил и забыл.

Но мы то знали, где должны быть ключи. А жинка продолжает отпираться.

Что за оказия, куда могли деться ключи? Опять начали пытать жёнок, а те ни в какую - «знать ничего не знаем и точка». Мы вышли на крыльцо перекурить, осмотрели всё вокруг – ключей нет. Решили, что жёнка старшого спрятала от греха подальше и не признаётся. А она тут как тут: «ну что нашли?». Где их найдёшь, если вешали на гвоздь, а их нет.

А, она пошла в атаку:

- Ну, признавайтесь, что задумали? - и с кулаками на нас.

Мы подальше от неё с крыльца и к машине - двери все закрыты. Старшой к жёнке и через низкую калитку схватил её за платье, да видно с пьяну не расчитал – платье затрещало и обнажило все прелести жинкиного тела сверху до низу. Жинка как завизжит, прикрыться нечем, платье-то осталось в руке мужа. Она за калитку-то ухватилась, да не удержалась. Калитка распахнулась, а она на земь на спину. Братана тоже качнуло в другую сторону, отступил он на шаг, да мимо мостка и всей наличность с жинкиным платьем прямо в канаву. Канаву-то сей год ещё не чистили – там жижи до половины. Старшой в эту жижу и окунулся с головой. Мы ещё ничего не поняли, как из канавы, словно водяной, высовывается старшой. Весь в тине, грязь с него как тесто стекает. Я- то сначала ничего не понял, тоже отступил –толкнул ненароком младшего. Тот раз и в канаве, только с другой стороны мостика. А я стою, ничего не понимая, жинка старшого уже не визжит, а хохочет, забыв, что стоит голышом. На её голос выбежали остальные жёнки и тоже хохотать. Пока я соображал какому братану сперва руку подать, младшой вылез сам. Мы оба встали на четвереньки и протянули руки к брату. Тот схватил наши руки, стал выбираться из канавы. Да, тут руки старшого и младшого разомкнулись, ведь скользкие от грязи-то. А я не отпусти. Старшой тяжелее меня, да грязи на нём не меряно. Он меня и потянул на себя. Я сверху на него и бухнулся. Когда я вынырнул, первое что увидел - наших жёнок, катающихся по траве от хохота. Та, что голышом, совсем про это забыла и лёжа на спине дрыгала вверх ногами. А, младшенький стоит на четвереньках, от грязи пытается отплеваться и вся она летит прямо на нас, как - будто нам своей не хватает.

Всё бы ничего, да тут новая ситуация.

- Что тут происходит? – слышу я знакомый голос.

Глаза протираю – ба, наш участковый стоит на дороге. Весь в мундире, словно на парад собрался. Он - то трезвый, сообразил быстро, встаёт на четвереньки и нам с братаном руки протягивает. И младшенький свою руку тянет. Да видно опять сам не удержался, опёрся на спину участкового, тот такого не ожидал и оба прямёхонько на нас сверху. Такого в кино не увидишь. Четыре мужика ворочаются в канаве, пытаясь вынырнуть. Три бабы катаются по проулку, смеяться уже не могут, а только стонут, обхватив животы, а одна из них голая. Ну, прямо как на картине - не ожидали.

Выползли мы все из канавы друг за дружкой, сидим, глаза протираем и стараемся понять, что же и как же. Участковый матерится, мы молчим, соображая ситуацию - толи смеяться, толи тоже материться.

А солнышко уже спать собирается, спряталось за крышей соседнего дома. А мы понять не можем – кто есть кто – в грязи мы все одинаковы, грязь-то одна, а в потёмках и не поймёшь - кто из нас кто. Про себя я сообразил, что это я, а про остальных надо было производить дознание. Ну, участковый матерится, ну, братеники понятно – на ушах трава разная, глаза только протирают.

Я спрашиваю: «никто не утоп?». Старшой не стал разбираться, а послал меня на хутор бабочек ловить. Я не возразил, а сразу выполнил его команду – пошёл в проулок. А там жёнка его голышом, как завизжит и в дом побёгла, только пятки сверкнули и выступающие части тела. Солнце уж почти закатилось, поэтому остальные прелести, как призрак - неразборчиво смотрелись. Да, мне не до прелестей, осмотреться бы, да сообразить – что к чему?

Старшой, самый трезвый из нас, сообразил быстрее и, послав опять всех ловить бабочек и не где-нибудь, а в бане, сам зашёл в дом, вышел с бутылью в одной руке, с кастрюлей пельменей в другой и двинул в сторону бани. Мы, как три водяных из одного болота, безмолвно последовали за ним. Жёнки наши ещё не успели сообразить, как мы уже закрылись в бане. Только в предбаннике, посмотрев друг на друга, мы захохотали. Так в тине и грязи мы приняли по стаканчику, расслабились, разделись, одежду выбросили наружу и пошли мыться.

Попарились, приняли по стаканчику и только после третьего стаканчика принялись разбирать по подробностям случившееся. А чего разбирать-то всё было понятно. Ну, промашка получилась, ну, купнулись, но ведь не утонули, выбрались… - за это выпили ещё.

Если бы на этом всё, так нет. Участковый наш вдруг и говорит: « а где моя форма, портупея, кобура с пистолетом?». «Так из бани всю одежду выбросили, наверное, там и лежит» – предположили мы. Вышли из бани, осмотрели всю одежду. Мундир на месте, кобура при нём, а пистолета нет. Вот интересно, куда бы он мог задеваться? Пошли по тропке, смотрим по сторонам.

Если бы кто видел – четыре голых мужика, словно призраки, топают по тропинке и руками в траве шарят! А мы ничего. В смысле того, что и не думаем ничего о виде своём – делом заняты. Дошли до канавы – нет пистолета. Не иначе как утоп при всех наших приключениях. Стоим, рассуждаем. Мимо идёт сосед:

« мужики, вы чего голышом стоите на улице?».

Старшой опять сообразил первым:

- Осечка у нас вышла, утопили случаем одну ценную штуку в канаве, вот разделись и хотим поискать.

- А что за штука, может помочь?- предложил сосед.

- От помощи не откажемся, пистолет участкового надо найти,- отвечаю я,-

утопили случайно, вещь государственной важности, сам понимаешь!

Сосед не стал размышлять, разделся до нашего положения и соображает, как дальше быть. Командир у нас старший брат:

- Если мы все залезем в канаву, только мешаться будем друг дружке, давайте

по очереди будем щупать дно, он должён быть здесь, куда ему деться».

Сам он первый и полез. Топал, топал ногами, месил грязь – нет. Спустился я. Чуть дальше начал топать – нет. Младший меня сменил – опять пусто, участковый - пустышка. Сосед нахорохорился: « не иначе моя удача, мужики с вас бутылка», - и плюхнулся в канаву…

Картинка, в кино не придумаешь - стоят четыре мужика в грязи, руками размахивают, советы дают, ну прям как черти в аду у котла, а пятый в канаве топчется, как грешник в котле, только костра нет и пар не идёт…

Прошло минут так несколько, может с час, а может два – у нас часов-то не было, только выходит на крыльцо жёнка старшего братеника.

- Вы чего, мужики, там делаете?

- Да, вот грязевые ванны принимаем, полезно говорят! – отвечаю я.

- Да ну, а мы вас заждались в доме, чай простыл! – а сама с этими словами подошла и уставилась на нас. В потёмках-то не сразу поняла, что мы стоим в чём мама родила, а когда увидела, охнула, в дом убежала. И тут же выскочили наши жёнки все разом, стоят на крыльце, к нам не подходят, смотрят, ситуацию понять не могут.

А сосед продолжает поиски, хочется бутылку заработать, уж канаву истоптал далеко от мостика, где нас и не было, только опять всё пусто.

- Мужики, да вы чё там потеряли в канаве? Неужто в самделе ваша грязь целебная? - спрашивает хохлушка.

А нам уже долгие поиски стали надоедать, да и подзамёрзли – солнце уж совсем спряталось.

Я откровенно и признался, что пистолет участкового потопили, вот и ищем.

То что произошло на крыльце – не предсказать! Наши жёнки захохотали, а потом просто скатились со ступенек, начали кататься по проулку и опять за животы схватились.

Поиски наши резко приостановились. Мы смотрим на жён и ничего не понимаем. Сосед вылез из канавы и, как и мы, недоумённо смотрел на катающихся по траве женщин.

Где такой сюжет найдёт художник для картины! Пять мужиков, голых, в грязи стоят и смотрят на трёх женщин, умирающих от смеха.

Старший брат решил положить этому конец. Подошёл к своей жёнке, поднял её с травы и тряхнул слегка:

- Чего вам так весело?

Она немного успокоилась, перестала хохотать:

- Пистолет мы вытащили из кобуры, когда вы выбросили одежду из бани и отнесли в дом.

Это был полуфинал!!!

Финал был в бане.

В очередной раз отмывшись от грязи, напарившись, мы окончательно опустошили всю бутыль…

Г-а-р-ная была перцовка!!!