КАК Я ЭТО ПОНИМАЮ * Всё луна. Прохладно, хоть и лето. Чтобы никого не разбудить, Не включая свет – довольно света – Босиком на кухню воду пить. Чиркнет струйка, грудь прорезав остро, Кухня, покачавшись, поплывёт, В лунном свете я торчу, как остров, А вокруг чужая жизнь течёт... Вслед за тенью спрятавшись в постели, Вертишься всю ночь, как егоза. На луне сегодня все сдурели: Светят сквозь закрытые глаза. * Медленно в памяти мама Выйдет на старенький двор, Где фортепьянная гамма, Денег важней уговор, Где для шпиона находка Каждый случайный болтун, В праздник – под шубой селёдка, В будни – дрова и колун, Кислые щи и картошка, В очередь велосипед, Из алюминия ложка, На деревяшке сосед, Ключ на лохматой верёвке Шею безжалостно трёт... Вывалилось из кладовки Воспоминаний старьё. Мама садится на поезд, Поезд сердито ворчит. В саже от шпал и по пояс, Дымная, как из печи, Грозная туша стальная Двинет зелёным хвостом, С мамой легко ускользая В чёрный тоннель под мостом... Мама, я скоро приеду. Раз ты не можешь сюда. Вымою руки к обеду, Ключ – на храненье соседу, И за тобой навсегда... * 1. Посетитель пустынного берега, Наблюдая замедленный ритм Волн, кативших варяга до грека Меж тяжёлых суглинистых рифм, Полагал то, что северным пальцам Не дано ни лепить, ни ваять, То, что здешних лесов постояльцам Эту глину вовек не размять. Бог помог. Эфиопская птица, Распевавшая песни любви, Научила волну чаще биться В равнодушной российской крови. Поражая размером окрестности, Погружённые в скуку и холод, Из позора российской словесности Возводился причудливый город. Бородатые, в глине, гиганты, Вылеплявшие солнца в ночи, Этот берег рванув на пуанты, Подставляли томов кирпичи. 2. И к новой линии прибоя Шлёт череду неспешных волн Поток, не знающий покоя И страсти к разрушенью полн. Что было гордостью и смыслом, Что возводилось как основа, Волна упрямая прогрызла И в глину возвратила снова. Из линии сопротивленья, Имея высшие права На смысловое разрушенье, Разъединённые слова Выносят медленные волны И дальше катятся легко. Слова качаются, покорны, Пока гиганты далеко. * Утро, млечный наряд растеряв на рассвете, Солнцем вспыхнуло, красками не дорожа, Забежало за полдень и, вечер заметив, Растерялось, застыло, закатом дрожа – И сгорело, и кануло, словно и не было, Разбросав за чертой горизонта угли. Словно дым облаков по вечернему небу Разлетается то, что с утра подожгли. И мятежный закат, уходящий под землю, И чернеющий лес как небесный причал – Говорят о понятном. И я молча внемлю Языку, речь которого не замечал. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
