СВЕТЛЫЙ ЧЕЛОВЕК.

Летний вечер мягко окрасил улицу закатными лучами солнца, свежим дыханием ветра пахнул на все живое. Звуки стали полуреальными. Чудный миг между днем и ночью сделал все сказочным. И вдруг зазвенела в чуткой тишине старинная песня. Сначала слышен был один голос, потом вступил второй, третий… Сливаясь воедино, рассыпаясь словно ручейки и вновь соединяясь, усиливаясь, набирая чувственности, плыла над улицей мелодия. Я замерла. Сердце взяла в тиски печаль, светлая и тревожная одновременно. Пели мои соседки, пережившие столько за свою жизнь, что и рассказать невозможно. И пели они не только голосами, но и сердцами, памятью прожитых лет.

Незатейливый рассказ о горькой судьбине девушки из казачьего рода захлестнул, заставил всплакнуть. А между тем женщины, горестно вздохнув, вдруг завели песню светлую и радостную. Заискрились огоньками глаза, разгладились морщинки, плечи сами собой распрямились. Трехголосое пение сменилось одним звонким голосом, затем снова зазвучало многоголосье. Песня плыла за околицу, пропадая в легком вечернем тумане у реки.

А душою этого удивительного хора была Татьяна Аврамовна. Не перестаю удивляться тому, сколько всего знает, умеет эта женщина, а, самое главное, сколько в ней доброты и человеческого тепла. Щедро дарит она соседям, родным, знакомым веру, надежду, сочувствие и радость общения. Удивительно, что находит она общий язык и с молодыми, и с пожилыми самым естественным образом. И дух захватывает, когда вспоминает Аврамовна пережитое…

Помнит, как в многодетной семье строго распределялись не только обязанности, но и очередность в ношении одежды и обуви. Детские игры, недолгие школьные годы все чаще приходят на память. Школа была маленькой, а учительница – доброй и заботливой. В холодное время года ставили мокрую обувь у печки, грелись, а потом только приступали к занятиям.

Еще девчонкой пошла работать, иначе было не прокормиться. Первое платье на свои деньги было невообразимо нарядным: с яркими цветочками по светлому полю. Берегла его как зеницу ока. Может, из-за него, а может и нет, заприметил ее видный в деревне парень, стал оказывать знаки внимания, светился весь при каждой встрече. Да, знать, не судьба была вместе остаться. Будто невзначай, подруга Татьяны намекнула раз, другой, что не один он протоптал дорожку к чисто беленой хате. Червь сомнения сделал свое дело. А вскоре мимо Таниного двора прошлись под ручку бывший верный друг и лучшая подруга. Потом выяснилось, что это была жестокая шутка. Только гордость захлестнула девушку, наглухо закрыв ее сердце…

Частенько вспоминается война. Оккупацию, гул вражеских бомбардировщиков ничем не изгнать из сознания…

Замуж вышла по велению родителей за парня, который много лет добивался ее, женился, уехал, но вернулся в родную станицу. Кареглазая Таня занозой сидела в сердце, сковывала волю, бередила душу. Вместе работали в строительной бригаде, строили дом. Окружающие не могли нарадоваться, как хороша была пара. Иван, пройдя всю войну, получил рубцы не только на теле, но и в душе. Жена терпеливо и бережно помогала уходить от тяжких воспоминаний, внезапных приступов боли. Все было, вроде, как у людей. Только судьба преподносила новые испытания. Невзлюбила невестку Иванова мать, жившая с ними; все судачила с соседками, что, мол, не такая сыну половина нужна. А умирала свекровь долго и мучительно, и ухаживать за нею пришлось Татьяне. Недаром говорится: « Не плюй в колодец, пригодится водицы напиться».

А еще не дал им бог детей. И всю нерастраченную материнскую любовь отдавала она чужим. Первой спешила она на помощь родным, соседям. На ее лавочке собиралась детвора с нескольких улиц. Тетя, а потом уже бабушка Таня светлела лицом, когда слышала смех, гомон. Она была для них своей, с нею они делились секретами, пили из ее колонки вкусную холодную воду. « Лавочники», как называли себя хлопцы и девчата, вырастали, разъезжались кто куда, а на их место приходили другие.

Особая душевная щедрость сделала Аврамовну центром притяжения и взрослых. Сама любившая петь, знавшая бесчисленное множество старинных напевов, собрала она вместе таких же подруг. Зимой они ходили по соседям с колядками, щедровками, а летними вечерами пели для души, да так, что заслушаешься.

Когда Аврамовна серьезно заболела, улица будто вымерла. Давно ушел из жизни ее муж, похоронила и своих сестер, а душа жила своей жизнью, не дала зачерстветь сердцу. Не только доктора помогли одолеть ей болезнь, но и родственники, подруги, соседи. И вновь ожила улица, зазвенели песни, веселый смех. Теплота и свет исходят от Татьяны Аврамовны.

Как здорово, что есть в нашей жизни этот удивительный человек!