Нельзя сказать, что эти сновидения мучают его, скорее, они ему неприятны. В этих сновидениях не происходит ничего страшного или отвратительного. Есть только один ключевой момент, объединяющий все эти сны: некое знание, ощущение знания о погребенном человеке, погребенном когда-то очень давно и не совсем понятно где, и в тот момент, когда сопричастность готова преобразиться в вину, на границе это преображения обычно наступает пробуждение. Он знает причину этих снов. Его зовут Дейв, и чем старше он становится, а ему перевалил четвертый десяток, тем чаще сновидения-призраки навещают его.

 

Вот и сегодня, пробудившись от одного из таких снов, скинув его тяжесть и усевшись на край кровати, Дейв делает очередную попытку понять, что произошло тогда, в надежде, что призраки примут эти объяснения и, наконец, оставят его в покое. Людям он не намерен ничего объяснять, людям все было понятно само собой, принято и забыто обществом еще тогда, почти двадцать лет назад.

 

***

 

В то давнее утро он проснулся будто бы наоборот. Облако уходящего сна сначала с легкостью поднялось над ним и вдруг, наполнившись действительностью, с тяжестью навалилось на него снова. Явь придавила его, лежащего в постели, так сильно, что некоторое время он не мог пошевелиться, не понимая, спит он или уже бодрствует.

Как мог он, столь аккуратный в словах и поступках, довести конфликт до такого финала? Как он вообще мог спровоцировать конфликт? «Слово не палка, не покалечит», тогда почему на прикроватной тумбе его уже дожидается пистолет?

 

Друг принес ему свой пистолет днем ранее. Одолжил свою подержанную «Беретту» и два патрона к ней. «Вот, держи. У меня только два осталось… Вообще тебе больше и не требуетcя...», голос друга обрывается, и тишина только обостряет двусмысленность произнесенных слов.

 

***

 

Вспоминая, сорокалетний Дейв сидит на краю кровати. Сидит, наклонившись вперед, локти уперты в колени, руки опущены вниз. Левая кисть обхватила правую руку за запястье, правая кисть сжимает рукоятку воображаемого пистолета. Та же поза, что и в утро перед дуэлью, смирение, но не безразличие.

Дейв знает, стоит только встать с кровати, принять душ и призрак сновидения исчезнет. Он так и делает обычно. Но сегодня он один, сегодня суббота, жена и дочка в отъезде. Есть время на еще одну попытку понять себя. Дейв смотрит в пол, взгляд спокойный и сосредоточенный, брови немного нахмурены. Он пытается вспомнить, что чувствовал тогда, уловить суть своего поступка, истинные причины и следствия.

 

За что намерен был драться Дейв – юноша, попросту сопляк? Еще не поживший парень, которому тем не менее хватило храбрости осуществить заявленное. Тогда он называл это «духом», «дерзостью», «мужеством», «ответственностью». В утро дуэли у него была одна задача – перебороть страх. Страх смерти? А что может значить понятие «смерть» для незрелого человека, которому еще нечего терять, нечем дорожить, толком нечего вспомнить?

Страх бесчестия? Дейв всегда был честен перед людьми и самим собой, по крайней мере, так ему казалось. Он не стремился быть первым любой ценой, для самоуважения ему достаточно было подняться в делах чуть выше посредственности. И Дейву не нужно было унижать других, чтобы уважать себя, для этого ему достаточно было предотвратить собственное унижение. В этом была его сила, это притягивало к нему людей, друзей, доверяющих ему, и поэтому, зависящих от его поступков. Он должен был оправдать их доверие. Шаг назад, отказ от дуэли, - это не только его бесчестие, это бесчестие его команды, и это было страшнее возможной смерти. Так его воспитал отец, так его воспитала улица – коллектив, в котором он существовал.

 

В утро дуэли Дейв больше всего боялся испугаться. Этот страх заполнил его и привел на пустырь, к месту дуэли.

 

***

 

- Стоп! Стоп! – кричит секундант. – Оба опустили «плетки»* стволами вниз! Руку с оружием поднимаем только по моей команде!

 

- А какая будет команда? – задает вопрос противник.

 

- Я крикну «Теперь стреляйте», – говорит секундант.

 

- Ты что, рехнулся?! – кричит противник в ответ. – Да я уложу его быстрее, чем ты это слово договаривать закончишь! Потом разбирайся, по правилам я поступил или нет. Дай короткую и звучную команду!

 

О правилах условились заранее. Стреляются на пистолетах, модель участник выбирает сам. Каждый делает столько выстрелов, сколько потребуется. Противники не сходятся друг к другу во время дуэли. Противник упал, ранен, убит – дуэль окончена. Расстояние между стрелками 30 метров. Короче, шанс Дейва не велик.

 

- Хорошо, – соглашается секундант. – Руки у обоих внизу! Стреляем по команде «Дай»!

 

Противник старше Дейва на пару лет. По правде говоря, Дейв его едва знает, но достаточно слышал о нем. Дейву ничего не остается, как превращать услышанное в знание, делать заключения из правды, перемешанной с вымыслом, то есть из того, что мы называем слухами. Противник дерзок, определенно опытен, список его деяний занимает увесистую папку в канцелярии полицейского участка.

 

Стреляться с ним Дейву по меньшей мере неразумно, да Дейв и не питает особых надежд, он вообще считал себя обреченным, пока не взял в руку Беретту. Пистолет так удобно лег к нему в ладонь и внушал такую холодную надежность, покоясь у Дейва за поясом, пока он добирался на пустырь, что уверенность начала возвращаться к нему.

 

Осенний день, серое небо, немного ветрено. Они на пустыре: Дейв, противник и несколько очевидцев ссоры, из которых один выбран секундантом.

 

***

 

Участники дуэли разошлись по местам. Дейв уже выбрал стройку для стрельбы. Он стоит вполоборота, ноги на ширине плеч, левая нога впереди, ладонь левой руки поддерживает правую руку под рукояткой пистолета. Стойка полицейского.

 

Дыхание у Дейва размеренное, и сердце вроде бы бьется спокойно, но так громко отдается в ушах, что Дейв боится не услышать команду секунданта.

 

Хлоп-хлоп, хлоп-хлоп, хлоп-хлоп… удары сердца накрывают барабанные перепонки. «Дай!» – команда прозвучала на удивление ясно. Рука Дейва с пистолетом взмывает вверх. Слишком быстро. Он не успевает остановить пистолет на уровне глаз. Приходится возвращать руку назад. Дейв начинает прицеливаться. Раз! Два! Два гулких раската. Противник успевает совершить два выстрела подряд, навскидку, практически не целясь. Первую пулю противника Дейв ощутил почти физически. Так близко она прошла около его головы. И все же два выстрела мимо. Противник погорячился и теперь замер, вперив в Дейва свой пистолет. И тут Дейв отчетливо осознал – противник уже не может остановиться. Дейв ясно представил, почувствовал, что противник и оружие одно целое, единый механизм. Команда уже отдана мышцам, мышцы последовательно сокращаются, сгибают палец на курке, одновременно устанавливают контакт с оружия с мишенью, визуальный контакт с Дейвом через прицел. Еще секунда и напряжение превысит сопротивление спускового механизма, и тогда…

 

Беспорядочное метание мыслей прекращается. Пустота и спокойствие. Дейв делает выдох. Дейв отпускает себя. Звон в ушах. Рука Дейва с пистолетом подпрыгивает вверх, заслоняя от его глаз противника. Дейв автоматически пытается снова прицелиться, и тут он видит как человеческая фигура, на которую направлен ствол его оружия, проседает, слегка заваливаясь назад, разворачиваясь вокруг своей оси.

 

Это его выстрел? Выстрел Дейва? Противник повержен? Слишком театрально, слишком неестественно он упал, здесь какой-то подвох. «Неестественно» – как будто Дейву есть, с чем сравнить. И все же Дейв медлит подходить к лежащему противнику, Дейв все еще держит пистолет на изготовке.

 

Вмешивается секундант. Секундант подходит к противнику, лежащему лицом вниз. Секундант в перчатках, он наклоняется и пытается перевернуть тело на спину. Получается не сразу, тело оказывается тяжелее, чем предполагал секундант. В движениях секунданта есть какая-то страшная бесцеремонность, во всяком случае, так кажется Дейву.

 

- Готово! – объявляет секундант. – Все! Всем расход! Его оставляем здесь, как договаривались, – секундант машет рукой в сторону тела. – О нем позаботятся.

 

***

 

Через несколько часов неизвестный позвонил в полицию и сообщил о найденном на пустыре теле. Через несколько дней полиция сделала официальное заявление: убит в криминальной перестрелке. Конечно, участники договорились держать язык за зубами. Конечно, слухи о дуэли распространились с ожидаемой быстротой. Только полиция неожиданно спокойно отнеслась к случившемуся. Трудно поверить, что полицейские не выяснили факты через осведомителей, и все же Дейва даже не пригласили в участок на беседу, не говоря уж о задержании. Оно, конечно, понятно, Дейв избавил их от проблемы. И тем не менее Дейв был уверен, что в полиции просто так это не оставят, Дейв взят на заметку и при первой возможности, впутайся Дейв в какое-нибудь серьезное дело, он получит за все по полной программе.

 

Может быть, поэтому Дейв избежал участи друзей, избежал дурных поступков. А соблазн был. После дуэли авторитет Дейва значительно вырос, с ним стали советоваться, выяснять его мнение, приглашать во всякие «предприятия». Его окружению дуэль во всех отношениях казалась благородным и сильным поступком: «У этого парня есть дух».

 

***

 

Благородство – какая чушь! Дейв всегда хотел поступать правильно, вернее, он хотел показать всем, что поступает правильно. Дейв хотел оправдать доверие, предвосхитить ожидания, и если разобраться, все свои поступки он совершал с целью выглядеть таковым. В сущности, он стремился, чтобы каждый его поступок походил на сюжет кинофильма, историю в книжке. Посмотрите, какой он мужественный! Какой сильный! Какой благородный! У этого парня есть дух! Это мечтал он услышать, и цена, казалось, неважна. Неважна, пока он ее не заплатил чужой жизнью. И что, это правильно? Сожалеет ли Дейв об этом сейчас? По честности нет, Дейв чувствует – нет, не жалеет. Тогда в чем вопрос, живи дальше. Да он и живет, живет неплохо.

 

***

 

Дейв рывком поднимается с кровати и идет в душ. Начинается новый день, как всегда первый день в остатке его жизни.