Отверженные.

 

Когда- то давно я работала в одном интернате. Много чего запало в душу, у всех разные истории, у всех разные мечты и только одно одинаковое -это грустные глубокие глаза, порой нагловатые, порой ищущие, но такие грустные -грустные. Пара больших блюдец, до краёв наполненных слезами потерь и надежд….

Что- то рассказывала Татьяна Фёдоровна-заведующая, которая между делом всё норовила сосватать мне своего сына, что- то видела сама, что – то рассказали дети. Что- то подтёрлось, а что то врезалось навсегда.

 

Света и девочки.

 

Обычные девчонки, конечно, не без влияния массовой культуры, которая не повременила отложить свой отпечаток выжженными цыплячье - жёлтыми волосами, проколотыми пупками, носами и ушами. Не без матерка, конечно, но, в целом, обычные дворовые королевы. Каждая - самая красивая и самая взрослая…ну а как же иначе? Двенадцати -тринадцатилетние дивы, стоя у огромного зеркала в холле ,собираются на «дискач». Благо стипендия позволяет купить помаду, супермодные фенечки на шею, ну и, конечно же, сигареты - куда без них, разве станешь взрослым, не став курильщиком?

Только вот всё время удивлялась откуда у моих красавиц карманные расходы (выдаваемая государством стипендия) не пропорциональны названиям косметики и сигарет….На 50 рублей много чего даже в 2000 году не купишь, а девочки явно «шиковали». Шиковали -шик-шок…

Шок наступил у меня, когда Света- одна из «любимых», (а «любимые» всегда есть, они как- то сами первыми в душу западают и остаются там. Навсегда.) где то внутри прокрутив ключом, вышла из каптерки, где денно и нощно сидел дядя Витя, обычный охранник обычного интерната. Как- то неприятно стало вдруг. Что моя любимая Света делала с Дядей Витей такого, что потребовало закрывать каптёрку на ключ?

Поговорили. Даже стеснения не заметила. 13- летняя барышня, вроде совсем ещё девочка, а уже….За какую- то сумму девочки, ставшие, а может уже с рождения бывшие женщинами, оказывали охраннику некие интимные радости, причём охранник оставался на самый крайний случай, обычно девочки «работали» с «дядями Витями» из гаражей, построенных практически вплотную к интернату. Девочки добровольно продавали себя. За деньги, за кассеты «Руки вверх»,за походы в кино. С лысыми похотливыми дядьками .Маленькие мои Светочки, Настеньки….Светланы и Анастасии….

Весь персонал был в курсе, девочки и сами не считали это чем- то зазорным…хотелось же хорошо выглядеть, -«а чё?» -Наверное это «а чё?», это повальное безразличие, национальный русский «пофигизм» стал одной из причин моего ухода из интерната. Одной из причин попрощаться навсегда и с маленькой девочкой Машей, волчонком, который теперь уже никогда не выйдет из моего сердца.

 

Маша.

 

В группе около 20 человек,20 маленьких волчат, жестоких, сильных и ищущих, инстинктивно, упорно ищущих ласку и любовь. Мамы на всех были общие- Надежда Михайловна и я. Быстро привыкаешь к гурьбе первоклашек, бегущих навстречу со словами»Мамка пришла!!! Чё купила? Я тебе оставил булочку от обеда, нам давали!»…Маша не летела ко мне. Не летела и к Надежде Михайловне. Маша знала, что мама -другая. Мама обязательно её заберёт, мама приедет, купит ей подарок и заберёт её, а мальчишек побьет, потому что они её обижают, они плохие.

А плохими были не только мальчишки. Девочки, восьмилетние «создания», мальчики, «будущие солдаты»(помните как нас учили в школе?) целыми часами мучили бедную Машку ,загоняли в угол и твердили, что мама не придёт ,что мама -пьяница, что Машка не знает номер телефона и что она всё врёт. Маша ревела, выла, потом вырывалась, бежала к столу воспитателей и с такой надеждой, с таким пугающим упорством, раз за разом «вспоминала» номер маминого телефона: «двадцать пять, двадцать шесть, сто тысяч, один, пятнадцать, семь….» «Нет не тот! Я вспомнила! Я точно вспомнила! Пятьсот, десять, двадцать, шесть, шесть, сто, сорок. Вот такой! Наберите такой!» Несколько раз её ловили, сбежавшей из группы, набирающей в холле на общем телефоне свои сумасшедшие цифры. Как -то раз она даже дозвонилась куда- то. Трубку сняла женщина. После этого пару дней весь воспитательский состав играл в «мама передала фрукты и просила обязательно спать днём»…Маша ненадолго успокаивалась, а потом снова усмешки, издёвки, углы и сумасшедшие цифры. Моя маленькая Маша. Моя запуганная девочка с надеждой и верой, как ты сейчас там…Наверное всем « детдомовцам» свойственно обострённое чувство надежды, все они верят, что когда- то обретут что- то такое неизвестное, что- то давно потерянное, но так сильно необходимое.

Надежда- это наверное то, что помогало людям выживать и жить дальше. Но не всегда всё хорошо кончается…

 

Сашка.

 

История мальчика -одного из тех, кого не оставляли, а именно бросали.

Жила была семья.

Мать спилась и загуляла, отец пил беспробудно, старший сын прогуливал школу, да что там прогуливал- что это вообще значило "школа"-он даже и не знал.... а тут ещё мать на сносях.

Прошло время, мать родила, подняла хвост и убежала ,как обычно, продавать себя за бутылку....

Да это и так понятно, что отец сыновей особо не жаловал, но он хотя бы был старше 10-ти летнего Саши и новорожденного (видимо его так и не назвали, имя почему- то не всплывает) малыша.

Где они жили? - Да как обычно, в обшарпанной коммуналке, которую, кстати, уже расселили. Нет, не потому ,что добрый дядя купил всем однушки в Бирюлёво -просто старую ветхую хрущёвку расселяли в связи с предстоящим сносом.

Электричество ,вода...всё давно было отключено, а эти трое так и оставались.. Отцу было не до переезда- из запоя бы выйти, Сашка рыскал в поисках сигарет и хлеба, а мелкий орал целыми днями -что ему ещё оставалось делать...пил сладкий чай из грязной бутылки, сосал хлеб, да вдыхал отцовский перегар...

Отец часто оставлял мелкого на Сашку.. Так и в тот день:"Сиди здесь, опохмелиться надо...Ща приду..."

И Сашка сидел...

Грязная бутылка уже давно была пустая...младенцы имеют свойство выживать, даже в таких мерзких условиях, поэтому худенький грязный мальчик в старом советском одеяле знал одно:"Ору -значит голоден, голоден -значит живу. Хочешь жить -ори сильнее...."

А отец не шёл. Сашка сидел на ступеньках опустевшего дома, мелкий уже не орал-то ли сил не было, то ли просто пришло время хоть немного поспать-"Фиг их разберёшь, этих уродцев мелких"-Думал Сашка, засыпая на лестнице...

Наступило утро, день ,вечер-маленький мальчик пару раз просыпался, потом уснул -видимо понял, что всё равно ничего не получит, а Сашка всё сидел и сидел....

Алкаши привели его к милиционеру бледного, грязного, дрожащего, который всё никак не хотел отпускать маленького худенького мёртвого брата....."Дяденька, честно Вам говорю -спит он, он щас проснётся и мы к отцу пойдём, он нас небось ждёт уже, я же обещал не уходить"...

Татьяна Фёдоровна показывает фотографии Саши. Выпускник -статный юноша, обычный современный парень, стоит у интерната со своими "мамками"-воспитателями и педагогами, в руках какая-то корочка официальная,пакет....стоит, улыбается. А в блюдцах-глазах как обычно, эта особая «детдомовская» надежда, надежда, вера и …тоска.

Прости нас всех, маленький худенький мальчик, которому так и не дали имени...

 

Простите нас, Светы, Маши…миллионы Свет и Маш….миллионы наших ненужных детей, миллионы блюдец-глаз, в которых отражается наш мир, наш грязный, меркантильный, такой расчётливый и немилосердный. А ведь пьяницы -отцы, Дяди Вити, матери, которым звонят девочки по несуществующим номерам- это всё мы, отвернувшиеся, отвергающие, проходящие мимо, даже не мыслящие помочь…

Так почему у нас хватает наглости ещё просить, возмущаться, обижаться и дальше проходить мимо?

Мимо наших детей. Мимо нашей жизни.