Ну, давай, Лёха!

Опять же – за встречу. Снова!

Ты не представляешь, как я тебе рад. Сколько лет-то не виделись?

Аха! Точно. Пятнадцать. Летят годы, как столбы придорожные. Аха.

Да ты закусывай! Чего ты, всё лимон жуешь? Икра вот, свежая, балычок…

Желудок?

Да… пока работает, но не то. Всё не то, Лёха. И желудок… и всё прочее.

Сам понимаешь - руководящая работа. Нагрузки.

Ну?!

Да что ты!?

А я уж, почти было, бросил этот спорт. Чего только не пробовал… и “виагры” всякие и “коньков-горбунков”. Буза всё. Мёртвого не подымешь. Годы своё берут. В этом - шестьдесят пять стукнет. А юность комсомольская, сам помнишь… какая была. БАМ строили. Триппер поймать – как здрасьте. Потом уже умные стали, да грамотные.

Песню слыхал… – ничто на Земле не проходит бесследно?

Во-во… про это самое… про триппер.

А тут… такой у меня прецедент был, так сказать… сейчас фотки покажу.

Гляди!

Аха! А ты думал, что? А это мы с ней на столе, на карте. Аха… на Российской Федерации.

Да ты, руками-то, сильно не лапай. Помять-таки. Всё что осталось.

Да-а… вот так.

Аха…

 

Два года тому, послал её ко мне один товарищ.

Мы с ним в баньке до этого вместе парились. Ну, в баньке, как положено… девочки и всё такое. А товарищ наблюдательный оказался. Взгляд у него - цепкий такой, наш взгляд. Аха.

- Ты, - грит, - Петр Иваныч, не скучай лицом. Я, тебе барышню одну направлю. Специалиста. Она тебе всё мигом отремонтирует, неделя делов.

Через два дня, правда, звонят мне из департамента кадров: так, мол, и так. С рекомендацией к вам… сотрудник новый. Через первый отдел уже пробили – всё чисто. Сейчас к вам лично за резолюцией подойдёт.

Заходит.

Глянул. Фигурка ладная, но… сказать, чтобы чего-то необычайного в ней было – не скажу. Подошла, глазки такие ласковые, а ведёт себя деликатно… не нахальничает.

Стол обошла и сбоку стала, бедром ко мне прижалась…

Ма–ать честная!

Меня током ка–ак шибануло…!

Ты поверишь? Искра меж ею и мной проскакивает, здоровущая такая.

Это что, – говорю, милая, – статическое электричество? Так антистатиком пользуйся.

- Не-е, - грит, - Пётр Иваныч… это сексуальное электричество.

Сама обходит стол и напротив меня садится. Аккуратно так, садится - ножки вместе, юбочка коротенькая.

А у ней, под юбочкой-то, ничего и нету.

Но главное не это. Видами меня не проймёшь. Я этого добра перевидал – дай бог всякому…

Запах!

Запах от неё необыкновенный струился Лёха.

Я такого ещё сроду… не слыхал, не чуял.

Короче, двух минут не прошло, а у меня аппарат к горлу подпирает, на кадык давит. А тут - совещание селекторное… с регионами.

Я встаю, дверь на ключ и к ней.

- Смотри, - говорю, - у нас десять минут.

А она улыбается… коза такая и хи-итро кивает – успею, мол. А сама… ужакой с кресла сползает, на коленки передо мной становится, и зуба-ами… ме-едленно так… замок на штанах у меня расстёгивает.

А при этом, снизу вверх мне в глаза смотрит… и сквозь зубы:

- Рабыня я твоя… Петенька... Петик...

 

Лёха!

У меня так и оборвалось всё внутри.

Я всю жизнь такую бабу искал, у которой инстинкту, да соображалки бы хватило… самой до такого додуматься, без подсказок. Уловила она мою струну Лёша.

 

Таких совещаний за всю мою славную трудовую деятельность не было. Я заму позвонил – мол, проводи сам.

Не поверишь, за тот вечер двадцать лет скинул…

 

А потом тако-ое пошло. Месяцами, без отрыва от производства.

Фантазия у неё была… выдумщица… несусветная.

То ключи от сейфа мне навяжет.

- Давай, - говорит, - чемпионат по подъёму тяжестей проводить.

Или колпачки чудные из документов наделает. Причём, я заметил - чем секретней документ, тем стоит лучше. То карты на полу расстелит:

– Хочу, - говорит, - чтобы задница моя в Москве была, а передница в Иркутске.

А я за ней по всей Федерации, понимаешь, гоняюсь. В файлы мои компьютерные своих карточек голых понавтыкала везде. Бывало, веду совещание, открываю график переброски грузов, а там сиськи ейные… на весь экран. Какие мне после этого грузы… Лёха.

Я, с таким регламентом, стыдно сказать, один раз чуть на жену не полез. Во… дошёл до чего. Дела в министерстве, правда, сикось-накось пошли. Замы мои, как могли, выкручивались, но, они ж не всё решают. Молодцы ребята. Про игрища наши, конечно же, знали… и ведь, ни одна сволочь ничего никому не сказала.

Это уж позже меня… за развал работы выперли.

М-да.

А тут и ласковая моя исчезла.

Месяц я её по всем каналам разыскивал. Как в воду канула.

 

А год назад письмо от неё пришло, частное.

Благодарит меня за всё.

Очередное звание получила.

М-да… Полковник она оказалась. Американской разведки.

Я про это письмо никому не сказал.

Ответ ей написал.

Пусть на следующее задание опять сюда просится. Я ей всё прощу.

Мне тут новое министерство обещали.

Это ж Лёха… настоящий полковник.

Да если бы в нашей армии такие были, армия как штык стояла бы вся.

Ну, давай…

За неё…

За настоящих полковников!