Смеркалось. Мышка выбралась из норки, Присела отдохнуть под лопушком. «Да, колосок последний явно горький, Не стоило нести, пожалуй, в дом, Вдруг попадет в муку – испортит тесто, От горечи и сахар бы не спас. Что ж, в закромах ему не будет места, А в вазе на камине – в самый раз. Давно уже пустует эта ваза, Что подарил когда-то мне сосед… Чуть посижу, потом пойду и сразу Поставлю. И начну варить обед.» Но Мышка так за длинный день устала, Таская в норку с поля колоски, Что задремала. И кусочек сала Во сне в ее попался коготки. Понюхав, откусить была готова, Но сон исчез внезапно – громкий писк Вечернего спокойствия покровы Вмиг разорвал и в воздухе повис. «Вот, горюшко! Ну, что теперь случилось?» - Проговорила Мышка на бегу, - «Уже иду к тебе, спокойно, милый. Немножко потерпи, я помогу.» Мышонок-кроха, серый непоседа Пищал, схватившись лапками за рот. Как часто маленький шалун не ведал О том, что в зубки он свои берет. Конечно, горький колосок валялся рядом, Изгрызенный и вдоль и поперек. А говорила ж Мышка-мать: «Не надо Тянуть все в ротик, не пойдет ведь впрок.» Но как же хочется, пока не видит мама, Попробовать все новое на вкус! И малыши все тянут в рот упрямо, Своих ошибок собирая груз. А что мышонок? Мама рот промыла, Бедняжку успокоив леденцом. Но позже – впредь чтоб неповадно было – Сынок слегка наказан был отцом. Когда ж луна повисла ломтем сыра, Над норкою сгустилась темнота, Мышонок спал, забыв все беды мира. А ваза мамы вновь была пуста… | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
